О том, как складывались отношения нобелиантки Алексиевич и западных читателей
Вообще коллеги давно привыкли к подчёрнутости моего национального самопозиционирования и относятся к моей русскости вполне уважительно и даже заинтересованно, образовав в своих рядах подгруппу читателей всего лингвистически им доступного по русской тематике.
Разумеется, нобилизация Алексиевич и последующий шквал её переводов просто так мимо них пройти не могли: каждый купил себе по "Концу красного человека" и в него углубился в надежде обсудить потом со мной им открывшееся и "срезать" задаваку, буде появится возможность.
Правда, зародыши энтузиазма долго среди них не прожили: самый скукоустойчивый эмбрион интереса к воительнице с неженским лицом сдох на двадцать, кажется, третьей странице из четырёхсот. Но усилия французскими университариями были приложены несомненные.
Полагаю, примерно так же складывались отношения с прозой Алексиевич у других иностранных интеллектуалов, поскольку через пару месяцев после после обьявления решения Нобелевского Комитета "Конец Красного Человека" с книжных полок потеснили совершенно другие, хоть и связанные с ним опусы.
Они раскупались, как пирожки, в отличие от Алексиевич, читались до конца, и принадлежали перьям зарубежных авторов - мужественно дочитавших нобелиатку и очевидно вдохновившихся ею рассказанным для историй в более лёгких и увлекательных жанрах мелодрамы, триллера и детектива. Например, сегодня мой коллега Уго гордо показал мне почти дочитанное ЭТО:
Дэн Смит, "Деревня", по следам маньяка-серийника в России Сталина. Аннотация.
1930, зима. Вырив, маленькая, затерянная деревушка на западе Украины. В заснеженной степи Лука, ветеран Крымской войны, подбирает человека без сознания. В санях этого человека он обнаруживает страшно изуродованные трупы двух детей. Возвратившись в деревню, Лука вызывает недовольство односельчан - ведь с приходом Сталина во власть в стране царит паранойя. В этом затерянном уголке, где до сих пор ничего не происходило, все боятся прихода Красной Армии и её активистов. Этот чужак, не таится ли в нём опасность ещё бОльшая? Неужели Лука позволил войти в деревню настоящему монстру, убийце детей, воплощению Зла? Когда исчезает деревенская девочка, Лука дает обещание её найти. Мы будем следить за ним в этом краю, раздираемом войной и жестокостью, где каждый миг таит смертельную опасность - за ним и за жестоким и свирепым хищником.
Герой редкой человечности, чувство реальности и аутентичности, граничащие с документальностью, безжалостная охота в экстремальных условиях: в "Деревне", этом триллере, уже заслужившем наименование классического, Дэн Смит приглашает нас к исследованию самых тёмных закоулков человеческой души, рисуя портрет начал сталинизма - одновременно жуткий и адекватный реальности.
---
Я спросила Уго, не оказался ли чужак каннибалом-жертвой холодомора, потерявшим (как вариант, в припадке безумия съевшим ) свою семью. Уго удивлённо и уважительно подтвердил, что я угадала. Угадала я также и кульминацию - с обязательной некрофильски-каннибальской сексуальной групповухой. Пооткрывав книжулю наугад, нашла я также упоминание некой местной красавицы Петровны - разумеется, ведьмы. Судя по её описаниям, читал Дэн Смит не одну Алексиевич, но и Гоголя тоже. И то дело - а то нобелиатку как ни просеивай, с каким сахаром не протирай - съедобно, если без помощи Гоголя, вряд ли получится.
https://www.facebook.com/galinaguzhvina/posts/1112700742207354
А мы-то думали: вот, железный занавес того, теперь в сознании мира у нас тут перестанут бродить по улицам медведи; увы, мы, кажется, не догадывались, что занавес у них в мозгах и живут они в своей альтернативной реальности, даже не выходя на поверхность.
Как в чуму!