"Веку мудрецов и поэтов необходимо должен предшествовать век героев"
© "...Замечу попутно, что у меня вызывает белую зависть повышенное самочувствие многих наших литераторов, позволяющее им взирать свысока на Орловых, Потемкина, на саму Екатерину... Какой-нибудь Зощенко, едва возвратившись из позорной поездки по Беломорскому каналу, садится и пишет про графа Алексея Григорьевича Орлова (называя его попросту «Алешей»): «Будь он жив, мы били бы его в морду при первой встрече». Приятное самообольщение...
Орловы, потомки стрельца Адлера, который на плахе поразил Петра 1 своим хладнокровием и был царем помилован, с чувством страха знакомы вообще не были. А Алексей Орлов еще и шестерку разогнавшихся коней останавливал одной рукой. Так что не очень понятно, какая у мнительного, слабонервного Зощенко могла быть с ним «первая встреча». Впрочем, Орлов держал для бедных дворян открытый стол, за который садилось нередко по сто человек, — вот туда мог бы еще попасть автор «Рассказов о Ленине». А дальше столовой ему нечего было делать в доме Орлова, да его бы и не пустили дальше.
Много пишут сейчас про возрождение духа Древней Эллады в России ХIХ века (московские и петербургские салоны — «северные Афины», Пушкин — Протей, Периклес — Чаадаев, Баратынский — «счастливый образец изящности афинской», Алкивиад — Леонтьев и проч.) — ничего этого не было бы и не могло бы быть без Екатерины и Петра, без великолепного Потемкина, без флотоводца, духовидца, цареубийцы Алексея Орлова с его «греческими глазами» и «повелительной красотой всего колоссального его вида». Дочь-молитвенница раздала миллионы для облегчения загробной его участи; оградить имя отца от мышиных диверсий отважных советских литераторов оказалось не в ее власти.
Птица Минервы вылетает в сумерках; веку мудрецов и поэтов необходимо должен предшествовать век героев — таков именно и был русский ХVIII век."
.
(Николай КАЛЯГИН, "Чтения о русской поэзии", Чт. 2-е)
Орловы, потомки стрельца Адлера, который на плахе поразил Петра 1 своим хладнокровием и был царем помилован, с чувством страха знакомы вообще не были. А Алексей Орлов еще и шестерку разогнавшихся коней останавливал одной рукой. Так что не очень понятно, какая у мнительного, слабонервного Зощенко могла быть с ним «первая встреча». Впрочем, Орлов держал для бедных дворян открытый стол, за который садилось нередко по сто человек, — вот туда мог бы еще попасть автор «Рассказов о Ленине». А дальше столовой ему нечего было делать в доме Орлова, да его бы и не пустили дальше.
Много пишут сейчас про возрождение духа Древней Эллады в России ХIХ века (московские и петербургские салоны — «северные Афины», Пушкин — Протей, Периклес — Чаадаев, Баратынский — «счастливый образец изящности афинской», Алкивиад — Леонтьев и проч.) — ничего этого не было бы и не могло бы быть без Екатерины и Петра, без великолепного Потемкина, без флотоводца, духовидца, цареубийцы Алексея Орлова с его «греческими глазами» и «повелительной красотой всего колоссального его вида». Дочь-молитвенница раздала миллионы для облегчения загробной его участи; оградить имя отца от мышиных диверсий отважных советских литераторов оказалось не в ее власти.
Птица Минервы вылетает в сумерках; веку мудрецов и поэтов необходимо должен предшествовать век героев — таков именно и был русский ХVIII век."
.
(Николай КАЛЯГИН, "Чтения о русской поэзии", Чт. 2-е)
....и пусть жжёт коммунистическим импотентам эта истина.
Сволочи и придурки, приходится защищать достижения СССР.
.... сделанные вопреки системы.
***
А вы знаете, что Королёв запустил спутник лично. без разрешения Правительства СССР
Он подавал уведомление и ему не ответили. исхитрился и писал, что хочет произвести реальные испытания.
.....Молчание.
И запустил на свой страх и риск.
Вот такие у нас люди!
Вообще-то не так было
Вообще-то не так было. Королёву не разрешали запускать спутник, чтобы не отвлекать от ракеты Р-7. Но однажды Хрущёв посетил завод и Королёв его убедил запустить спутник, чтобы опередить американцев.
Вышло постановление об участии СССР в программе Международного геофизического года и разрешении запустить два спутника.